— Я предан отцу, — Касс укладывал в мешочек черный камень. Он собирался отправить его с летучей мышью — пусть знают, что агридцы скоро докопаются до истины. — Я предан Хаюрбату. Надо будет, я и глазом не моргну, уничтожу любого человека, вставшего на нашем пути.

— Его Величество не позволит убить Шашу. Она его козырная карта.

— Сейчас, когда Алекс жена Гаррона Цессира, все козыри в руках агридцев, — Касс скривился. Его переполняла ненависть ко всем этим напыщенным отпрыскам родовитых семейств. Насмотрелся на них в академии.

— Вот увидишь, твой отец сам явится за ней и предъявит права. Ты забыл? По законам Хаюрбата человек, женившийся на чужой рабыне, сам становится рабом. Или Гаррон подожмет хвост и отдаст Шашу ее хозяину, или получит Ярмо раба. А его магия столь сильна, что намертво подчинит даже самого сильного мага. Лорд Цессир сделал большую глупость, разрешив сыну взять в жены наложницу отца.

— Хаюрбат ждет открытое противостояние с магами Агрида из-за какой-то рабыни? — в очередной раз фыркнул Касс. — Проще ее убить. На худой конец выкрасть. Зачем поднимать шум? А дома ошейник подчинения быстро выбьет из нее всю дурь.

— Убить, убить, убить… — Фар поморщился. — Откуда в тебе столько жестокости, брат? Тебе не страшно видеть кровь на своих руках?

Кривая ухмылка младшего подтвердила опасение, что убийство для него сделалось обычным делом.

— Лишать человека жизни страшно в первый раз. Поверь, Вари-даг в моем списке даже не второй.

— Когда ты стал таким?

— Тебя слишком давно не было рядом со мной. Ты и не заметил, что твой младший брат превратился в мужчину.

— Да, я очень сожалею, что оставил тебя и уехал в Агрид. Меня не оправдывает даже то, что я удалился не по собственной воле. И…многих ты лишил жизни?

— Достаточно. Мне позволили охотиться на беглых рабов. Ни один не ушел живым.

Фар закрыл ладонями лицо.

На следующий день Хаюрб получил встревожившее его сообщение.

«Фар настоящий агридец. У него слишком мягкое сердце. Боюсь, он нас подведет».

Песчаный король правильно понял послание сына: пасынок слаб и в любой момент переметнется на сторону врага. Хаюрбат никогда не делал ставку на сына госпожи Сэс. Поиск важных документов, могущих подорвать могущество Агрида — вот тот максимум, на который способен Фариссий Дафой.

Хаюрб криво усмехнулся. Его Кассилий — настоящий хаюрдаг. Безжалостный, хитрый и сильный волк, неожиданно получивший от матери одно важное умение — легко создавать иллюзии. Кто заподозрит, что под личиной бледнокожего мальчишки, похожего на изнеженного эльфа, прячется сын короля песков?

Ночью в покоях Хаюрба появился сам Касс. Зачем использовать летучую мышь, если есть возможность встретиться с правителем с глазу на глаз. Плевать на цену амулета перемещения, последние сведения намного дороже.

— Здравствуйте, отец!

Крепкие объятия и укор в глазах.

— Кассилий, сними морок. Видеть не могу эту мерзкую рожу северянина.

Сын широко улыбнулся. Иллюзия спала. На широкой груди молодого хаюрдага затрещал шелк эльфийской рубашки.

— Я должен вернуться до рассвета, — даже голос Касса поменялся, исчезли мягкие ноты, речь стала напоминать раскатистый рык волка.

Сесилия шла во дворец в сопровождении стражников Хаюрба.

«Что-то случилось с моими сыновьями», — тревога пригибала к земле, лишала дыхания.

Измученной ожиданием матери давно не присылали весточку, что она может, пусть издалека, посмотреть на своих мальчиков, ставших теперь такими взрослыми. В последний раз Сесилия видела их прошлым летом, когда Фариссий приезжал в кратковременный отпуск, а Касс собирался поступать в академию.

Фар возмужал, но мягкость черт, выдававшая в нем добрую душу, бледность лица и светлые густые волосы теперь как никогда делали его похожим на погибшего мужа Краста Дафоя, а вот младший сын был совсем другим. Касс пошел в своего отца — крепкий, смуглый, как все хаюрдаги, со жгуче-черными коротко стриженными волосами. День и ночь. Они выросли такими разными, ее сыновья, но оба были любимы.

Когда их отняли, она покорно смолчала. А что она, рабыня, могла сделать? Пусть так. Они живут во дворце и в довольстве.

«Мальчики никогда не будут рабами».

Хаюрб обещал и выполнил. Ее сыновья принцы.

Ей даже не посчитали нужным сообщить, в каком из государств они будут учиться. Казалось, что самое подходящее место — Врад. Оттуда родом Великая Даюри, и там же находится самый сильный на всем южном побережье магический университет, но… Только Хаюрбу ведомо, куда он отправил ее сыновей.

Двое детей Сесилии сделались залогом того, что она никуда не денется. Не сбежит. И даже не наложит на себя руки, зная, что в тот же день пострадает ее первенец.

Хаюрб милостиво позволил ей жить вне гарема — на такой шаг его толкнула череда покушений на ее жизнь. «Рабыня, посмевшая подсунуть песчаному королю своих ублюдков». Она где-то даже была благодарна Великой Даюри: через ее ненависть к любой привязанности Хаюрба Сесилия обрела пусть относительную, но свободу.

Коленки от страха дрожали. Если бы не стражники, всякий раз подхватывающие Сесилию, она наверняка упала бы. Даже на карачках, но госпожа Сэс все равно доползла бы до дворца, на стенах которого развевались траурные стяги. Этот признак чьей-то смерти лишал последних сил.

— Что?! Что с моими мальчиками? — она рухнула к ногам короля.

Тот наклонился, помог подняться.

— С ними все хорошо, не беспокойся. Пройдем в сад.

Сесилия от волнения почти ничего не соображала, иначе не произнесла бы того, за что Хаюрб мог казнить:

— Все еще боитесь своей матери? — только в саду они могли поговорить без вечных шпионов старухи.

Вопреки ожиданиям, король не сжал пальцы на шее Сесилии, он даже сложил руки за спиной, всем видом показывая, что спокоен и опасаться его не следует.

— Мама погибла. Два дня назад. Горная дорогая Соли-шарбу оказалась слишком узкой для повозки, запряженной четырьмя лошадьми.

Сесилия закрыла рот рукой.

— Простите, я не знала…

— Виновные наказаны.

Следы и свидетели его размолвки с матерью уничтожены. Нет, Хаюрб не забыл, что обещал служанке позаботиться о ее семье. Завтра же отправит к ней домой казначея.

— Примите мои соболезнования…

В саду у пруда раздражающе пахли розы. Их тяжелые головки качал ветер, и даже цветы, великолепные в своей красоте, неустанно напоминали Сесилии, что во дворце она никто, пыль под ногами правителя. Любые ее слова для него пустой звук.

— Твой сын меня разочаровал.

Госпожа Сэс остановилась. Ей показалось, что сердце перестало стучать, а небо заволокла черная пелена. Но мгновение дурноты быстро прошло. Оглушающе, до боли в ушах, пела птица Кермет — невольница, живущая в золотой клетке.

Разочарование короля сродни объявлению приговора.

— Он возомнил себя учителем, могущим оспаривать мои методы.

— Фар никогда не посмел бы…

— Ты должна увидеться с ним.

— Он здесь, во дворце?!

— Нет. Он в Агриде. Ты отправишься туда — я даю вам шанс исправиться. Иначе его ждет смерть.

— Да-да! Я поговорю с ним. Даже не переживайте, Ваше Величество!

— Женщина, я не переживаю. Я хочу убить, но помню, что он брат моему сыну.

Глава 39. Оборотни в Агриде

Фар не понял, как в его закрытой комнате появились посторонние. Он стоял у окна, смотрел на сгибающиеся под напором шквалистого ветра деревья, и вдруг краем глаза заметил отражение женского лица, прикрытого тканью на хаюрбатский манер.

— Кто вы?

Их было двое. Первая с грацией змеи застыла в напряженной позе и прижимала к горлу второй, стоящей на коленях, кинжал. Сердце у Фара сжалось.

— С-с-сын… — с трудом произнесла простоволосая женщина.